Мне семь лет. Стучит печатная машинка — это мама пишет диссертацию. Я не знаю, что такое эта самая Диссертация, но понимаю, что это очень важное и серьёзное взрослое дело, и маму нельзя отвлекать. Собственно, в мире этих важных взрослых дел взрослые и существуют. Я уверена, что когда я вырасту, тоже буду заниматься чем-то таким взрослым и серьёзным, может, тоже писать диссертацию. Или книжки буду писать, как Носов, который в детстве был мальчиком Колей, а потом про своё детство рассказы написал.
А пока я должна сесть и делать уроки. Сама. И если уж просить помощи у бабушки или дедушки, то в самом крайнем случае. К примеру, если накаляю, и сама бритвой подчистить не смогу. Но это крайний случай. Так-то я смогу написать несколько строк прописей или сделать несколько примеров без нависающего надо мной взрослого. Дети делают уроки сами, только двоечников-хулиганов кто-то подтягивает, как я из книжек про пионеров знаю. Но я же не собираюсь быть такой, в самом деле! Такие диссертаций потому не пишут, они идут в дворники.
Мне сорок лет и я набираю на компьютере эти строки. Хотела написать про это давно, но всё не получалось, теперь уже моя дочь, девочка семи лет, может согнать меня в самый неподходящий момент. Потому что ей самой понадобился компьютер, для мультиков или поиграть. Потому что у неё возникла какая-то мелкая надобность, и надо всё бросить и делать что ей приспичило. Потому что с ней надо делать уроки даже на каникулах.
Она знает, что мама ей должна, и мама в отвечает за её успеваемость, современный ребёнок свято уверено, что это от недостатка стараний матери она плохо читает и у неё бывает грязь в тетрадках. Ведь это при ней бабушки и учителя отчитывают мать, которая по их мнению, недостаточно тут постаралась и не уследила.
И вообще мама на то и мама, чтобы уделять как можно больше внимания ей, ребёнку. И любить её как можно качественнее. «Мама, ты должна меня меня любить!», нередко слышит от собственного чада современная мать. Должна несмотря ни на что. А она имеет право требовать компьютер в любой момент.
Потому что мать не может делать там что-то более важное, чем интересы и потребности её величества ребёнка.
Мне семь лет, мама стучит на машинке, и мне в голову не приходит потребовать у неё всё бросить и уступить место мне, когда она работает. Хотя конечно, когда мать закончит и уйдёт на работу, бабушка знакомит меня с этим устройством, и я пробую печатать. Мне интересно. Но и бабушку мне в голову не приходит отвлекать, когда та говорит по телефону (а это она может долго, пару часов как минимум) или варит суп, или гладит бельё. Я знаю, что она занята важным делом, и за отрыв на него без нужды на меня разгневаются и накажут. И взрослые будут правы, а я не права.
Мне сорок, и когда я звоню подруге, нередко наряду с её голосом слышу в телефоне писк ребёнка-школьника, который требует или дать ему поиграть на телефоне, или досадует, что внимание уделяют не ему, и пытается исправить ситуацию. (И так ведёт себя не беспомощный малыш, а школьник) Он не боится разозлить мать своими капризами, потому что в глубине души уверен в своей правоте, а мать себя будет чувствовать за его капризы виноватой, недовоспитала же.
Конечно, современная мать и тоже может разгневаться и наказать, если чадо его доведёт требованием внимания, которое тот не может или не хочет в данный момент дать. Но за одним маленьким нюансом. Ребёнок не будет считать это справедливым, а родителя правым. Наоборот, он будет в обиде, что ему не додали того, что должны дать. Ведь должны же, должны, он же ребёнок… Он ещё не знает, кто придумал это должны и что раньше было иначе.
Поскольку современные дети не понимают и не принимают на уровне понятий «взрослых дел, которые важнее их», работать родителям радом с ними на дому стало по факту нельзя, что очень ограничивает экономические возможности женщин, и без того нередко обязанных сидеть с детьми из-за их болезней.
Под требования любить своих детей безусловно и как можно больше, требование, якобы гарантирующее хорошие отношения с детьми и успех в воспитании, мы потеряли не только возможность работать на дому, но и потеряли отношение к нам как к авторитету. Потому что родительский авторитет как раз основан на уверенности детей в важности и серьёзности взрослых дел по сравнению с их мелкими нуждами и капризами. Да, теперь я знаю, что эту самую мамину диссертацию прочитали считанные люди, и что не о чём таком важном с подругами бабушка по телефону не говорила (однако я понимаю, как ей была нужна хотя бы такая связь с внешним миром из узкого семейного мирка), но всё-таки очень хорошо, что я не знала об этом ребёнком, и верила в знания и мудрость взрослых., а теперь дети, уверенные что у взрослых нет дел важнее, чем они сами, не могут к ним относиться как к высшим, только как к низшим. Они сродни барчукам из классической литературы, помыкавшим слугами. Но те барчуки очень редко вырастали достойными людьми, а попав не в тепличные условия, страдали больше, чем те, кого готовили к тяготам жизни заранее. Хотя и барчуков не всех баловали.
Вспомним, как у Короленко в «Слепом музыканте» матери протагониста дядя-ментор не реагировать на каждый крик малыша, чтобы тот не вырос тираном (И это о слепом ребёнке?! Чтобы данный педагог сказал сейчас?) Так что поколение, воспитанное на требованиях психологов, ещё очень огребёт. Ну а мы пока за ошибки психологов, придумавших, что «ребёнку все должны», огребаем мы.
Главный редактор портала lovestories.pro, журналист, блогер
